Не жалеть ни о чем. [ЗВА; Drama.]

[annalusia]

НАЗВАНИЕ: Не жалеть ни о чем.
АВТОР: Anna-Lusia.
БЕТА:  Berkana aka Thorunn.
ЖАНР: Drama, POV Карсона.
ПЕРСОНАЖИ: Карсон Беккет, упоминание других персонажей.
РЕЙТИНГ: PG-13.
ДИСКЛЕЙМЕР: Много бы я отдала, чтобы Карсон был моим!!!
ОТ АВТОРА: Всего лишь попытка познать характер любимого героя…
СТАТУС: Закончен.

Вся жизнь доктора Беккета делилась для него на два периода – до прибытия на Атлантиду и после.
«До» он был робким, неуверенным в себе человеком. Почти все его время проходило среди белых кафельных стен больниц, госпиталей и лазаретов. Он учился играть в гольф – одно время это было модно, - держал дома всевозможную живность, ходил на редкие, почти всегда неудачные свидания. Все праздники проводились в кругу семьи, на прогулки и, в глубине души любимые, путешествия просто-напросто не хватало времени. Врач коротал вечера за книгами, чувствуя, что в его спокойной и даже скучной жизни чего-то томительно, щемяще недостает.
Но вот «после»…
Да, жизнь в галактике Пегас многому его научила. Приходилось менять старые привычки и обзаводиться новыми.
Сначала ему показалось, что он попал в Ад.
Отрывисто говорящие военные, суетливые гражданские, гости с других планет, беженцы, взбалмошные ученые... Они заполоняли его тихий, даже почти уютный, лазарет, не давали сосредоточиться, мешали работать. Его могли среди ночи выудить из теплой постели и потащить куда-то, черт знает, зачем - просто потому, что "там неспокойно". Черт подери, "неспокойно" - это звучит как-то не слишком обнадеживающе, не так ли?
Но в подобный график врач втянулся быстро. И оказалось, что эти мелкие, можно сказать, бытовые проблемы были лишь верхушкой айсберга.
Постоянными его спутниками стали напряжение, риск, выматывающее волнение - уже не за себя, за других - тех, кто безоговорочно доверял ему свое здоровье, а часто - и жизнь.
Святые угодники, да он, убежденный пацифист, человек, от природы до крайности незлобливый, брал в руки оружие! И не просто брал, а стрелял из него. Попадал. Убивал. Судьба сыграла с ним странную шутку - заставила уничтожать живые организмы, которые он привык филигранно чинить.

На Атлантиде он впервые столкнулся с такой неописуемой жестокостью, направленной против тех, кто был ему дорог.
На Земле все было не так. Там люди не сгорали в считанные часы от неизвестных науке вирусов, там рейфы не преследовали его пациентов, желая отнять у них годы жизни. Там все было проще и как-то понятнее.
Он хотел помочь всем, абсолютно всем, и каждый случай, с которым не удавалось справиться, оставлял на сердце болезненную, кровоточащую отметину.
Но Карсон не опускал рук, хотя, казалось, все вокруг было против него.
Ведь теперь на нем лежала огромная ответственность, и он постепенно к ней привык, стал чувствовать себя увереннее, перестал бояться принимать решения.
Его пугали все эти перемены. Он пытался делиться своей тревогой с другими, и слышал повторяющиеся ответы – нечто подобное произошло с каждым. Просто кто-то смирился с этим сразу, а кто-то сомневался, метался, колебался.
А со временем Беккет понял, что то, что он делает, приобрело здесь какой-то особый смысл. Он всегда знал, что его работа важна, но на Атлантиде она казалась еще более значимой, чем на Земле.
Даже его взгляды на саму жизнь претерпели изменения.
Когда-то, давным-давно, будучи совсем молодым, неопытным врачом, Карсон считал каждую сохраненную жизнь чем-то вроде плюсика себе - некоего "бонусного балла", который может оказаться решающим на Страшном Суде. А теперь он от души смеялся, вспоминая эти мысли.
Да и в грядущий загробный мир он, признаться, перестал верить. Ведь Вселенная безгранична. Бесконечна. И срок существования ей - вечность. А это значит, что когда-то, пусть и через многие сотни лет, его жизнь может повториться вновь. И как только он поверил в это, куда-то скрылся, отступил страх смерти, такой, казалось бы, естественный для человека.
Да, Атлантида очень сильно его изменила. Сначала это его напугало, потом наступила стадия безразличия... А потом он, наконец, понял, что, по правде говоря, другой жизни теперь не желает.

И в последние свои секунды, уже чувствуя страшный жар накрывающего его взрыва, Карсон не жалел ни о чем. Ни о чем.